Пища Ра
Древняя цивилизация славяно-ариев – возврат из забвения

Хронология

18. Как было на самом деле

Страница 1 . 2 . 3 . 4 . 5 . 6 . 7 . 8 . 9 . 10 . 11 . 12 . 13 . 14

«Мудрый ценит знания, а не золото. Знание – это уже и
золото, и мощь, и магия, и власть… и многое другое...»


 

Ракеты эпохи Возрождения

Алексей Артемьев

Ракетное оружие – это изобретение не 20-го века. По разрешённой истории оно как будто бы возникло в 17 веке, и сразу в совершенном виде. Это само по себе очень странно, но ещё более удивительно то, что некоторые из уже существовавших в то время ракет якобы некуда было применять…

Общеизвестно, что…

Нашим заблуждениям нет конца, но мы всё-таки будем к нему стремиться. В случае с ракетами интересно даже не то, что наше представление о них неверно. Поразительно, что сведения о реальном существовании и использовании их в качестве оружия в давние времена особо и не скрываются. Итак, общеизвестно, что в космос ракеты стали запускать в шестидесятых годах 20-го века. Типовой штамп-иллюстрация – Гагарин с цветами приветливо машет рукой. До этого боевое применение им сумели найти уже во вторую мировую войну. Всплывает картинка с ревущими «Катюшами», поливающими огнём немецкие позиции. Далее общественное сознание откатывается вспять сразу на два века, и мы видим красочные ракетные фейерверки на Петровских балах. Потом тёмный провал на полторы тысячи лет и, наконец, возникает рисунок, на котором древние китайцы эти самые фейерверки изобрели и запускают. И всё. Однако, шаблон поэтапного скачкообразного развития ракетостроения, который навязали обществу, очень примитивен и пестрит открытыми вопросами.

Насколько исторические факты отличаются от наших представлений

Первое, что приходит в голову – почему в петровские времена ракеты использовались только для развлечения? Ведь для войны человек приспособил всё, до чего смог дотянуться. Так, например, появились боевые серпы, цепы для обмолота зерна (нунчаки) и даже боевые грабли. А тут налицо высокая скорость полёта, приличная дальность, впечатляющие световые и звуковые эффекты. Как же этим повоевать-то не догадались? Задаём вопрос и тут же находится ответ – догадались и запросто воевали ракетами, как минимум, с 17 века. Как, разве вы этого не знали? Ну так давайте удивляться вместе. Начнём с 19 века в сторону удревнения вопроса. Замечательный словарь Даля гласит:

«РАКЕТА, ракетка, -точка, трубка (гильза), набитая пороховою мякотью, с оставленьем внизу пустоты, в виде бутылочного дна; в голову трубки кладётся заряд пороха (шлаг), звёздочки и пр., а к пятке подвязывается хвост; подпаленная снизу, ракета взлетает на воздух и там лопается; это ракета потешная, но есть и зажигательные и боевые, мечущие гранаты, и пр. Ракеточный состав. Ракетный станок, с которого пускают ракеты. Ракетная батарея, рота. Ракетчик, ракетный мастер…».

Вот так! Уже в первой половине 19 века, когда писался словарь, в России есть «зажигательные и боевые, мечущие гранаты». Есть также боевые ракетные подразделения, батареи и роты. Существует и специальность «ракетчик». Как говориться: «Ракетным залпом, со всех установок, по Наполеону пли-и-и!!!». Известны и фамилии ведущих инженеров, занимавшихся совершенствованием ракетной техники в то время – Александр Засядько и Константин Константинов.

Ракеты разработки Александра Дмитриевича Засядько «Александр Дмитриевич Засядько (1774-1837) – русский артиллерист, конструктор и специалист в области ракетного дела, генерал-лейтенант с 1829 г. Разработанные им ракеты имели дальность полёта до 6000 метров (английские – до 2700 метров). Высчитал, сколько пороха потребуется для полёта такой ракеты на Луну. Впервые в мире построил ракетную установку, с которой можно было произвести залп сразу 6 ракетами… В турецкую кампанию 1828 года командовал осадной артиллерией под Браиловым и Варной. Ракеты при взятии этих крепостей сыграли наиглавнейшую роль. Найденные исторические материалы восстанавливают историческую правду о применении ракет в войне 1828-1829 годов…» (Профессор А. Космодемьянский)

Оказывается и Англия в начале 19 века обладала таким оружием. Дальность их ракет достигала 2700 метров, что совсем неплохо. Но дальность полёта наших ракет просто удивительна – 3000…6000 метров. Это запредельная дальность для полевой и осадной артиллерии того времени.

«Константин Иванович Константинов (1818-1871) – русский учёный и изобретатель в области артиллерии, ракетной техники, приборостроения и автоматики, генерал-лейтенант, артиллерист. С 1850 года проводит опыты с боевыми ракетами с целью увеличения дальности полёта и кучности падения. Исследовал вопросы оптимальных параметров ракет, способы их стабилизации в полёте, способы крепления и отделения на траектории головных частей ракет (т.е. речь, как минимум, о двухступенчатых ракетах, – авт.), составы ракетных порохов, Константинов уделял большое внимание улучшению технологии производства и сборки ракет, механизации и безопасности их изготовления. 5 марта 1850 года Высочайшим указом полковник Константинов назначается командиром Петербургского ракетного завода, первого в России промышленного предприятия по производству боевых ракет. Одним из направлений деятельности Константинова стало совершенствование производства, прежде всего, улучшение технологии изготовления боевых ракет.

В 1857 году сообщалось, что К.A. Шильдер применил боевые ракеты на первой в мире цельнометаллической подводной лодке Двухдюймовая боевая ракетная система Константинова, 1862 год В 1853-1855 годах ракетное заведение под руководством Константинова изготовило несколько тысяч боевых ракет для нужд Крымской войны по его технологии, за что ему было объявлено «монаршее благоволение». В 1857 году в «Морском сборнике» Константинов опубликовал работу с анализом всех предложений, связанных с подводным плаванием, в том числе и предложенных известным русским инженером генерал-адъютантом К.A. Шильдером, применившим боевые ракеты на первой в мире цельнометаллической подводной лодке. В 1862 году Константинов представил новую ракетную систему – 2-х дюймовую боевую ракету, пусковой станок для неё и ударный пальник для запуска. После высочайшего одобрения ракетная система была принята на вооружение русской армии. Состоялось признание ракетного оружия как необходимого и эффективного дополнения к нарезной артиллерии! Специалистам хорошо известна его работа – «О боевых ракетах» (СПб., 1856; франц. перевод, Пар., 1858)». (Википедия)

Двухдюймовая боевая ракетная система Константинова, 1862 год Гораздо больше подробностей о применении ракетного оружия в 19 веке можно обнаружить в книге Бориса Ляпунова «Рассказы о ракетах»:

«Русские ракеты с успехом применялись в боевых операциях. В 1855 г. в боях за крепость Карс участвовала ракетная команда подпоручика Усова. Она вела успешные бои с кавалерией, обстреливала неприятельские укрепления. По отзывам командования, она «действовала всегда с большим успехом». Командиры многих полков просили разрешения сформировать в своих подразделениях ракетные батареи. Успешно действовала ракетная артиллерия и при осаде Ак-Мечети (1853 г.). Ракеты ежегодно посылались в Оренбургский корпус для практических занятий и в запас. Во время осады Силистрии (1854 г.) ракетные батареи прикрывали сапёрные работы, вели обстрел укреплений противника, конницы и пехоты, отражали вылазки врага. Князь Горчаков свидетельствует, что «ракеты могут принести большую пользу при осаде крепостей», и просил прислать ему 2 000 ракет (кроме посланных ему ранее 2 000). В 1860 г. ракетные батареи участвовали в боях за Пишпек. В донесениях указывалось на успешные действия ракетных батарей. «Отсюда можно окончательно убедиться, что есть много случаев, когда ракеты бывают незаменимы, и что оружие это может быть сильным вспомогательным средством для артиллерии». В 1861-1863 гг. ракетные батареи успешно применялись в боях в гористых местностях Кавказа: «батарея и отдельные дивизионы неоднократно участвовали в движениях и набегах, принося немалую пользу и не раз о действиях их упомянуто с похвалой в реляциях»…»

(Ляпунов Б.В. «Рассказы о ракетах», Типография Госэнергоиздата, Москва, 1950 г.)

Ракетная древность

Петровская сигнальная ракета образца 1717 года Вот таким ракетным оказался 19 век. Думаю, скептикам здесь и возразить нечего. Так давайте углубимся в более старые времена: «…уже в петровскую эпоху ракеты использовались не только для увеселительных целей, но и для сигнализации на войне. Петровская сигнальная ракета образца 1717 г. употреблялась почти без изменения свыше 170 лет. Эта ракета диаметром в 44 мм показана на приводимом здесь рисунке». (Краткое руководство артиллерийской службы», отдел III, СПб., 1878).

Вроде бы только в начале 18 века обозначилось начало военного применения ракетной техники, но далее мы обнаруживаем слишком развитую ракетную технологию, причём вовсе не на «просвещённом» западе. Вот что пишет Я. Голованов в своей книге «Дорога на космодром»:

«Как раз в это время англичане, стремясь расширить свои заокеанские колонии, вели в Индии войну с Гайдар-Али, раджой провинции Мейсор. Раджа был поклонником ракетного оружия. В 1766 году он организовал специальный корпус ракетчиков – 1200 стрелков. И вооружены они были уже не какими-нибудь стрелами с пороховыми трубочками, а весьма солидными ракетными снарядами весом до 6 килограммов. Снаряды эти были изготовлены из бамбуковых трубок или железных гильз с остриём впереди, к которым привязывалась палка длиною до 3 метров, делающая полёт ракеты более устойчивым. Сын раджи-ракетчика Типу-Сагиб увеличил ракетный корпус до пяти тысяч стрелков, и когда в 1799 году англичане осадили город Серингапатам, со стен древней индийской крепости раздался ракетный залп. Следом ещё и ещё. Ряды наступавших смешались: ничего подобного они не ожидали. Колонизаторы отступили. В далёкий Лондон помчались гонцы с неприятной вестью: у индусов есть невиданное и могучее оружие – новые ракеты.

Более других этой новостью заинтересовался английский полковник Уильям Конгрев. Он родился в графстве Мидельсекс в 1772 году в семье генерала, окончил Королевскую академию и к моменту описываемых событий работал в Королевской лаборатории в Вулвиче, где и заинтересовался ракетами. В некоторых книгах ошибочно утверждается, что он был участником мейсорской кампании. На самом деле Конгрев никогда не был в Индии, но образцы ракет Типу-Сагиба у него, конечно, были, и он использовал их для совершенствования своих собственных конструкций. А совершенствования были необходимы. Первые ракеты Конгрева летали на 500 метров, а индийские – на километр. Работал англичанин энергично и увлечённо, да и события того требовали: началась эпоха наполеоновских войн, вся Европа клубилась дымами сражений, Англия воевала с Францией. И неслучайно в 1805 году к Конгреву пожаловал сам премьер-министр Питт, которому были продемонстрированы новые ракеты. Но главное испытание для любого оружия – бой. Конгрев со своими ракетами принимает участие в штурме с моря французской крепости Булонь. Штурм был отбит, ракеты испытания не выдержали. Один английский артиллерист писал: «Ракеты... (а было их выпущено около двухсот. – Я.Г.) летали по всем направлениям, за исключением надлежащего, некоторые возвращались даже на нас, к счастью не делая нам никакого вреда»…» (Глава 7. Огненные стрелы).

Получается, что в Индии 18 века имелось развитое и многочисленное ракетное вооружение с дальностью поражения до 1000 метров. Англичане же в своих потугах скопировать его добились вдвое меньшей дальности, и совершенно нестабильной траектории полёта. Но ведь понятно, что должна быть история ракетного вооружения и до этого момента. Не могло оно появиться у индийцев сразу в готовом и совершенном виде. И такая история есть. В частности, Голованов сообщает следующее:

«Гетман... выслал отряд конницы с приготовленными завременно бумажными ракетами, кои, будучи брошены на землю, могли перескакивать с места на место, делать до шести выстрелов каждая. Конница оная, наскакав на становище татарское, зажгла свои ракеты, бросила их между лошадей татарских и причинила в них великую сумятицу». Так описывает историк военную хитрость гетмана Ружинского в стычках запорожцев с татарами в 1516 году…» (Глава 7. Огненные стрелы).

Итак, 1516 год. Запорожские казаки применяют для организации неразберихи в лагере противника шутихи-фейерверки. Но извините, это уже не просто петарды. Эти изделия «будучи брошены на землю, могли перескакивать с места на место, делать до шести выстрелов каждая». То есть, это были сложно скомпонованные из многих зарядов ракетные устройства. Значит, технология сборки, и принципы работы были им известны уже тогда. Таким образом, факты существования ракетных технологий всё время всплывают даже в официальной истории. И каждый раз это воспринимается, как исторический казус. Уже полон рот таких казусов, а выводов никто делать не хочет.

Многоступенчатые боевые ракеты эпохи возрождения

Лично меня, инженера, знакомого с современным ракетостроением, добила следующая информация: «В 1650 году в Амстердаме была издана на латинском языке книга ранее неизвестного автора Казимира Семеновича «Artis magnae artilleriae pars prima» («Великое искусство артиллерии часть первая»). В ней, среди прочего, описан принцип устройства многоступенчатой ракеты, приведены рисунки треугольного крыла и ракетной системы залпового огня…» (Википедия. Казимир Семенович)

Рисунки из книги Казимира Семеновича, изданной в Амстердаме в 1650 году Ракеты Семёновича оснащены СОПЛАМИ или иначе ракетным ДЮЗАМИ А ведь это настоящая проблема, для мифотворцев. На рисунках этой книги мы видим ракеты современной компоновки. И это прямое свидетельство того, что технологии того времени (либо незадолго до того) позволяли делать ракеты, близкие по характеристикам к современным твёрдотопливным, за исключением, пожалуй, более низкой энергоёмкости. Сегодня подобные ракеты снаряжаются бездымным порохом, который эффективнее в 1,5…2 раза. Компоновка ракеты отражает именно возможности технологии и уровень знания особенностей протекания процессов, в момент её пуска и полёта. В нашем случае есть убийственный факт – ракеты Семёновича оснащены СОПЛАМИ или иначе ракетным ДЮЗАМИ. Дело в том, что именно сужение ракетного сопла является ключевым элементом для разгона выбрасываемых газов. Правильная форма сопла позволяет получать высокие тяговые свойства современных ракетных двигателей:

Ракеты Семёновича оснащены СОПЛАМИ или иначе ракетным ДЮЗАМИ «Из камеры сгорания газы поступают в сопло, давление их быстро падает, а скорость сильно возрастает, достигая при выходе из сопла, как мы уже говорили, в среднем скорости 2 000 м/сек. При дозвуковой скорости потока для увеличения скорости газов канал должен сужаться. Наоборот, если канал расширяется, то поток замедляется. Вспомните, как течёт река: там, где русло сужается, – река течёт быстрее, где русло расширяется, – река замедляет своё течение. Но до какой же величины может возрастать скорость в сужающемся канале? Оказывается, самая большая скорость, какую только можно получить в сужающемся канале, равна скорости распространения звука. Перейти через скорость звука или, как её называют образно «звуковой барьер», не удавалось до тех пор, пока в результате многочисленных опытов не было создано сопло специальной формы, дающее возможность получать сверхзвуковые скорости. Если в самом узком месте сопла, в его так называемом «критическом: сечении», устанавливается скорость, равная скорости звука, то в расширяющейся части сопла скорость не уменьшается, как при дозвуковых течениях, а, наоборот, увеличивается. Вот почему в современных ракетных двигателях, снабжённых соплом, скорость истечения газов достигает сверхзвуковой – 2 000 м/сек., а в дальнейшем, когда будут найдены более эффективные виды топлива, эта скорость может быть ещё увеличена…» (Ляпунов Б.В. «Рассказы о ракетах», Типография Госэнергоиздата, Москва, 1950 г.)

В двадцатом веке разработкой ракетных дюз занимались институты В двадцатом веке разработкой ракетных дюз занимались институты. Масса средств и талантов были брошены на решение этой задачи. Опять же, в конструкциях 18 и 19 веков наблюдается полное непонимание роли этого элемента. Там никакого сопла ещё просто не было. Так откуда же Казимиру Семеновичу, уроженцу Белой Руси 1600 года знать о таких тонкостях газодинамики? Ведь он в своём пособии для ракетчиков эпохи возрождения нарисовал именно ту геометрию дюз, которая применяется и сегодня. Нельзя конечно утверждать, что сопла в его ракетах разгоняли поток газов до сверхзвуковой скорости, поскольку нам неизвестны их точные размеры. Однако то, что они были изготовлены со знанием дела и повышали эффективность ракетного двигателя, не вызывает сомнений.

Большим математическим казусом является применение ракетостроителями того времени принципа многоступенчатой разделяющейся ракеты. Мало кому известно, что в Европе того времени нашей ведической математики толком не знали. Пытались кое-как развить отрывочные знания, доставшиеся от соседей (от нас). Получалось плохо. Вот и принцип расчёта параметров движения тела с переменной массой (ракеты) впервые в рамках западной науки описал только И.В. Мещерский. Этими выкладками конца 19 века пользуются и сегодня. Формула Циолковского, который продолжил развивать математический аппарат ракетостроения, показывает, как связана масса самой ракеты с массой топлива и скоростью её полёта. До него детально этого никто не представлял. Поэтому в 17 веке невозможна была сама постановка вопроса об отбрасывании лишней массы ракеты в виде отделяющихся ступеней. У Казимира Семеновича в 1650 году не было никаких математических шансов успешно решить эту задачу.

Вот в этот самый момент, когда доказана полная невозможность существования того, что реально есть, некоторые отчаянные спорщики начинают говорить об интуиции и методе многочисленных проб и ошибок. Дескать, и не надо было ничего рассчитывать, так на глазок сделали. Но подумайте сами, для артиллериста важна именно математическая точность. А чем больше переменных данных (количество ступеней), тем меньше надежда хоть куда-нибудь попасть. И если нет методики расчёта дальности полёта многоступенчатой ракеты, то лучше сделать вместо неё три поменьше, но с гарантией поражения цели. А уж по поводу многочисленных проб, это вообще несерьёзно. Одна многоступенчатая ракета пожирает столько топлива, что хватило бы на хороший бой. Где найти меценатов, которые согласились бы бесконечно тратиться на сотни пробных пусков. В общем, как ни крути, но в рамках наших представлений о прошлом, существование таких ракет раньше 20 века невозможно. А раз они были, то надо эти рамки раздвигать.

Теперь давайте обобщим. Ракеты 19 века не имели эффективного хвостового оперения, сопла и разделяющихся ступеней. Они оснащались тем же самым дымным порохом, но даже при этом имели стабильную дальность порядка 3000 м, а изредка достигали 6000 м. Ракеты же, описанные в 17 веке, были лишены этих недостатков. На какое расстояние они могли летать?

Так вот, уважаемые читатели, сообщаю вам, что ракеты, описанные Казимиром Семеновичем в 1650 году, оснащённые эффективными дюзами, имеющие современную компоновку, хвостовое оперение и использующие принцип разделения ступеней, могли быть эффективными носителями зарядов на дальние расстояния в десятки километров. Такие ракеты могли нести боеголовку весом более 80 кг. Об этом можно говорить, имея в виду упоминания о некоторых ракетах 19 века, при всём своём несовершенстве имевших подобную грузоподъёмность. Нельзя не обратить внимания и на многообразие описанных автором конструкций. Этот богатый набор технических решений свидетельствует только об одном – о длительном опыте применения ракетной техники с целью выполнения широкого спектра задач. Вот об этих задачах мы и поговорим, ведь ракетостроение дело тонкое, затратное и кропотливое. Без особой надобности никто бы этим заниматься не стал.

Для чего крестоносцу ракета?

Возникает любопытный вопрос: «А какие боевые задачи должна была выполнять большая трёхступенчатая ракета с дальностью порядка 10…15 км, в 17 веке»?

Считается, что ракеты должны были напугать неприятеля до полной паники и недержания. Но вообще-то, предположение довольно глупое, ведь в битвах участвовали видавшие виды воины, а не участники гей парадов. Таким людям паника не свойственна. Да и вид человека, пополам разрубленного саблей, деморализует гораздо больше, чем свистящие и горящие трубочки. Такое могло бы конечно сработать в первую минуту, если бы это была редкая невидаль. Однако многочисленные источники указывают, что с фейерверками уже в 17 веке были знакомы очень многие. Всё-таки ракеты были не пугалками, а реально действующим оружием. Какими же поражающими свойствами оно обладало?

Прежде всего, зажигательными и фугасными. Это объясняется очень просто. Ракете противопоказано иметь большой вес. То есть, она конечно тяжёлая, но основную часть массы составляет горючее. Часть поменьше, это содержимое боеголовки. А сам корпус и стенки боеголовки должны быть максимально облегчёнными. Вот и получается, что снаряжали её традиционно зажигательными или взрывчатыми составами. Взрывчатые составы при воспламенении создают ударную волну. Она и есть поражающий фактор. Такие заряды называются фугасами. Их давно не применяют из-за малой эффективности. Сейчас используются фугасно-осколочные боеприпасы. Они, кроме волны, создают облако поражающих частиц. Осколки зачастую получаются от разрушения массивных стенок боеприпаса. В ракете такое решение малопригодно из-за утяжеления конструкции.

Фугасными боеприпасами во вторую мировую войну расчищали от земляных насыпей бетонные укрытия и огневые точки, перед обработкой бетонобойными снарядами. То есть использовать ракеты для проламывания крепостных стен неэффективно. Зажигательные составы здесь гораздо больше подходят. Вот это и было их основным применением. Однако, для таких целей вполне годятся ракеты малой дальности. Километра вполне достаточно. Как же быть с многоступенчатыми?

У ракет есть ещё одна особенность – крайне низкая точность попадания. Даже сегодня неуправляемые ракеты используются в основном в системах залпового огня, где точность каждой отдельной ракеты не имеет значения. При необходимости организации пожаров за крепостными стенами точности тоже хватает, лишь бы за стену перелетела. Но представьте, что ваша ракета имеет дальность 10 километров. Крепость, куда вы хотите попасть, порядка полутора километров в диаметре. Предполагаемое пятно рассеивания, в лучшем случае, будет порядка 3-х километров в диаметре. Попасть нереально. Да и незачем вести огонь по осаждённому городу с такого расстояния. Артиллерия защитников не простреливает пространство дальше нескольких сотен метров вокруг города. С таким рассеиванием ракет большой дальности можно даже в целую армию промахнуться.

Ещё один момент, осложняющий применение дальнобойных ракет в 17 веке, это отсутствие прямой видимости. Куда целиться, если мишени не видно? Сейчас, когда артиллерия работает по целям до 40 км., существует разведка и корректировщики огня. Они засылаются вперёд, и общаются с артиллеристами по рации или полевым телефонным линиям. А как такое дело организовать в 17 веке? Здесь вряд ли помогут даже стрелы с записками и почтовые голуби – оперативность не та.

Ракеты – носители оружия массового поражения

Если не учитывать покорение космоса, то у ракетной техники сегодня есть два основных применения. Так как особенности конструкции и баллистики с 17 века особых изменений не претерпели, то можно сказать, что подобные ниши ракеты занимали и тогда.

Первое применение, это лёгкие переносные артиллерийские системы для пехоты, а в купе с ними безоткатные орудия для установки на автомобили, лёгкую бронетехнику, вертолёты, самолёты и т.д. Всё это, благодаря свойствам безоткатного пуска любого (даже массивного) ракетного снаряда. Для примера, если хотим придать своему боевому велосипеду высокую огневую мощь, то ставим на него небольшую ракетную установку весом 5…10 килограмм, и получаем аналог 100…200 килограммового огнестрельного орудия. Можно стрелять на ходу, велосипедист не пострадает. То же самое можно сказать и про 17 век. Пушки соизмеримой мощности того времени однозначно были тяжелее в разы, а значит менее мобильны. Здесь ракеты явно имели шанс прочно утвердиться. Заранее предполагаем, что в 17 веке отсутствовали технологии дистанционного управления летящей ракетой. Поэтому не будем сейчас рассматривать её, как высокоточное оружие большой дальности. Хотя сегодня это важная ниша, прочно занятая ракетной техникой. Перейдём к последнему применению.

Второе, и самое главное применение, это способность доставлять на большие расстояния оружие массового поражения. Если вы имеете на вооружении большую страшную пакость, вроде химического, бактериологического и, конечно, ядерного оружия, и этот «подарок» надо доставить в район, где сосредоточены войска неприятеля, то возможны только два средства – самолёт или ракета. Причём ракета лучше, так как сбить её труднее из-за высокой скорости и малых размеров. В случае с ядерным боеприпасом исключено поражение пилота. Только в этом случае не имеет принципиального значения точность попадания. Ведь оружие массового поражения уничтожает противника на большой площади в несколько квадратных километров. Засылать такой «сюрприз» надо подальше от себя, как раз порядка 10 километров. А то, как бы ветер не переменился. Только в этом случае не обойтись без сложной, трудоёмкой и дорогой многоступенчатой ракеты. Вот это её родное, самое эффективное назначение. Для этого её конструкция необходима и достаточна.

Выводы

1. Ракетное вооружение существовало и применялось достаточно давно, значительно раньше 17 века. Это неоспоримо, поскольку в пособии Казимира Семеновича 1650 года оно описано в весьма совершенном виде и огромном разнообразии. По крайней мере, есть упоминания, что ракетные технологии принесли в Европу тартары-моголы (татаромонголы) ещё в 15 веке.

2. Постепенного развития ракетных технологий не наблюдается. До 17 века конструктивное совершенство ракет было достаточно высоким (соответствовало первой трети 20 века). К 18 веку наблюдается деградация этого вида вооружения. Новый подъём в разработке и применении ракет начинается в начале 19 века, и продолжается почти 100 лет. Россия лидирует в этой области. К концу 19 века по непонятным причинам во всех странах ракеты снимают с вооружения (по официальной версии, в связи с появлением дальнобойной нарезной артиллерии). Это естественно не настоящая причина, поскольку при тех же самых условиях в начале 20 века ракетостроение снова начинает бурно развиваться. То есть ракетную технологию притормозили искусственно. Отсюда следует, что сегодня мы имеем такие ракеты, которые уже когда-то существовали (за исключением систем управления; просто не доказано). Современная компоновка, разделяющиеся ступени, ракетные дюзы, хвостовое оперение – всё это описано уже в 1650 году. И на тот момент это были, скорее всего, только остаточные знания.

3. Лучшее применение для ракет – это доставка на значительные расстояния оружия массового поражения. В этом они вне конкуренции, а в остальном их эффективность резко падает. Виной тому ограниченные пробивные характеристики и, самое главное, низкая точность попадания, вкупе с огромным расходом пороха.

4. С этого момента оппоненты версии о массированных ядерных ударах в прошлые века (озвученной Алексеем Кунгуровым) лишаются ещё одного аргумента. Ведь часто приходится слышать вопрос: «Чем же наносились эти удары, баллистическими ракетами что ли»? Да, именно ракетами, как минимум, ближней дальности (десятки километров), которые изображены в пособии для артиллеристов 17 века. Пособие это было напечатано приличным тиражом, множество оригиналов сохранилось до наших дней, оно общедоступно и никем не оспаривается.

Источник

Карамзин. Снимаем маску

Наталья Горбикова

Николай Михайлович Карамзин После городской суеты порой каждому человеку хочется окунуться в природный оазис, ощутить своё единение с Природой. И хотя таких мест в наших городах не так много, но именно они становятся излюбленными уголками отдыха. Как приятно бывает убежать от шума в городской парк или сквер. Излюбленное место отдыха многих ульяновцев – сквер Карамзина. А что мы знаем о нашем земляке? Какой это был человек? Чем он жил, и что вдохновляло его на творчество? Попробуем разобраться и проанализировать, руководствуясь и фактами из биографии, и произведениями этого человека. Давайте посмотрим, что дал он своим потомкам и какую роль он сыграл в истории своего края и истории страны в целом… О детстве и юности писателя нам известно немного, так как Карамзин не оставил после себя никаких автобиографических заметок. Это человек, у которого жизнь была скрытна и таинственна.

Николай Михайлович Карамзин родился в царствование Екатерины II, 12 декабря (по старому стилю – 1 декабря) в семье отставного капитана Михаила Егоровича Карамзина. Это был небогатый дворянский род. Фамилия «Карамзин» восходит к тюркскому «Кара-мурза» («кара» – чёрный, «мурза» – князь, господин; от него и сохранилось прозвище Карамзиных). Точное место рождения доподлинно неизвестно: исследователи называют в качестве его малой родины то село Михайловка Симбирской губернии (ныне Бузулукский район Оренбургской области), то поместье Знаменское Симбирского уезда Казанской губернии, то село Богородское на территории Симбирского наместничества Казанской губернии, то Симбирск.

Как бы то ни было, детство Карамзин провёл в селе Знаменском Симбирского уезда и в самом Симбирске, где семья Карамзиных проживала с осени по весну. Свой тихий нрав и склонность к мечтательности он унаследовал от матери Екатерины Петровны (урождённой Пазухиной), «он любил грустить, не зная о чём», и «мог часа по два играть воображением и строить замки на воздухе». Хоть Екатерина Петровна и была намного моложе своего мужа, умерла она рано, оставив троих сыновей – Василия, Николая, Фёдора – и дочь Екатерину. Коле тогда было три года. Через год, в 1770 году закончился положенный траур, и Михаил Егорович женился во второй раз на Евдокии Гавриловне Дмитриевой, родной тётке поэта Ивана Ивановича Дмитриева, ставшего впоследствии самым близким другом Карамзина. От этого брака у Михаила Егоровича было несколько детей. Евдокия Гавриловна умерла в 1774 году.

Семейный врач, немец, был и воспитателем, и учителем мальчика. С раннего детства Коля читал книги из библиотеки своей матери, в основном французские романы. Когда они были прочитаны, домашнее образование закончилось. На одиннадцатом году жизни Карамзина, на него, как на хорошенького мальчика, обратила внимание их соседка Пушкина и начала воспитывать его по-светски: учить французскому языку, баловать, приучать к светским приёмам, ласкать. Это продолжалось не более года: отец, по соображению Л.И. Поливанова, испугался такого влияния, и по совету соседа Теряева, отдал сына в симбирский пансион Фовеля. Позднее учение Карамзина продолжилось в дворянском училище Симбирска. В 1778 году он был отправлен в Москву для дальнейшего образования в частном пансионе Иоганна Шадена, находившемся в немецкой слободе. Там давалось в основном гуманитарное образование. В эти годы Николай Карамзин в совершенстве овладел немецким и французским языками.

В 1783 (в некоторых источниках указан 1781) по настоянию отца Карамзин был определён в Преображенский полк в Петербурге, куда записан был ещё малолетним. В этом же году отец скончался, и Карамзин 1 января 1784 вышел в отставку в чине поручика и уехал в Симбирск, где вступил в масонскую ложу «Золотой венец» («Златой Венец»), учеником. «Я был обстоятельствами вовлечён в это общество в молодости моей», – писал он. Масонство было создано, как определённый механизм управления обществом с помощью тайных организаций. Масонство – это всегда мафия. Масоны участвовали в самых разных по названию и по декларируемым принципам организациях, часто использовались самые благородные по названию. Но реальная деятельность масонов – всегда тайная и скрытая, и никогда не соответствует их декларациям. Масоны считали и считают себя элитой, а всех непосвящённых считают профанами и толпой, хотя сами всегда являются профанами и одурачиваемыми людьми. Тайные масонские организации и их хозяева являются истинной причиной всех революций и всех мировых войн. Помните, как говорил следователь Максим Подберёзовиков из фильма «Берегись автомобиля: «Никакое хорошее дело не может сопровождаться ложью и обманом».

Вступавший давал клятву: «…Я обещаю быть осторожным и скрытным; умалчивать обо всём том, что мне поверено будет, и ничего такого не делать и не предпринимать, которое бы могло открыть оное; в случае малейшего нарушения сего обязательства моего подвергаю себя, чтобы голова была мне отсечена, сердце, язык и внутренная вырваны и брошены в бездну морскую; тело мое сожжено и прах его развеян по воздуху... Страшися думать, что сия клятва, – говорилось в уставе, – менее священна, нежели те, которые ты даёшь в народном обществе; ты был свободен, когда произносил оную, но ты уже не свободен нарушить тайны, тебя связующа; безконечный, которого призывал ты в свидетели, утвердил оную, бойся наказаний, соединенных с клятвопреступством; ты не избежишь никогда казни твоего сердца и ты лишишься почтения и доверенности многочисленного общества, имеющего право – объявить тебя вероломным и безчестным». Текст был скреплён собственной кровью.

Интересно, что Симбирская ложа, в которую вступил Карамзин, была особой. Н.А. Мотовилов писал в 1866 г. Императору Александру II, что эта ложа, наряду с Московской и Петербургской, сосредоточила в себя весь яд якобинства, иллюминатства, цареборчества и атеизма. Окончив в 1826 г. Казанский университет, Николай Александрович, «вскоре познакомился с Симбирским губернским предводителем дворянства князем Михаилом Петровичем Баратаевым и вскоре сблизился с ним до того, что он открыл мне, что он грандметр ложи Симбирской и великий мастер Иллюминатской петербургской ложи. Он пригласил меня вступить в число масонов, уверяя, что если я хочу какой-либо успех иметь в государственной службе, то, не будучи масоном, не могу того достигнуть ни под каким видом».

В ответ на отказ князь Баратаев «поклялся мне, что я никогда и ни в чем не буду иметь успеха, потому что сетями масонских связей опутана не только Россия, но и весь мир». И действительно, Н.А. Мотовилов не только не смог получить подходящего места службы, но и подвергся сильнейшей травле. «Не было клеветы, насмешки, тайных подвохов и ухищрений, которым не подвергла бы его политически-сектантская человеческая злоба».

Но не все попадались на крючок. В 1781 г. масон Новиков попытался вовлечь в своё сообщество А.Т. Болотова, однако получил решительный отказ. «Нет, нет, государь! – размышлял по поводу этого предложения Андрей Тимофеевич. – Не на такого глупца и простачка напал, который бы дал себя ослепить твоими раздабарами и рассказами и протянул бы тебе свою шею для возложения на неё петли и узды, дабы тебе после на нём верхом ездить и неволею заставлять всё делать, что тебе угодно. Не бывать тому никогда и не разживаться, чтоб дал я тебе связать себе руки и ноги…». Так что были люди, которые всё понимали и в ту пору…

Николай Михайлович Карамзин Город Симбирск имел давние масонские традиции. Если по всей России ложи начали открываться в самом конце XVIII – в начале XIX вв., то в Симбирске первая масонская ложа «Золотой Венец» появилась еще в 1784 году. Основатель её – один из активнейших деятелей московского масонства, член новиковского «Дружеского учёного общества», Иван Петрович Тургенев. Тургенев являлся Великим мастером ложи, а управляющим мастером – симбирский вице-губернатор А.Ф. Голубцов. В конце XVIII века в Симбирске был построен едва ли не единственный в России масонский храм во имя Св. Иоанна Крестителя. Этот храм был выстроен специально для заседаний членов ложи «Златого Венца» симбирским помещиком В.А. Киндяковым в своём поместье Винновка (ныне в черте города). Киндяков являлся одним из немногочисленных губернских подписчиков изданий Н.И. Новикова. Здесь бывали близкие знакомые Карамзина – И.П. Тургенев и И.И. Дмитриев; братья ложи «Ключа к Добродетели», которую возглавлял князь-декабрист М.П. Баратаев. В храме… не служились литургии, а проходили собрания симбирской масонской ложи «Златого Венца», в которой и состоял молодой Николай Михайлович Карамзин.

Этот мрачный храм представлял собой каменное сооружение высотой до 16 метров, круглое в плане, с куполом и четырьмя портиками (на них изображены были масонские символы – урна с вытекающей водой, череп и кости и т.п.). Оно было увенчано деревянной фигурой покровителя ордена. Его берегли масоны всех времён. Руины храма сохранялись до начала 20-х годов XX века. Когда Карамзин состоял во второй масонской степени, его заметил Тургенев, приехавший в Симбирск, и предложил ему отправиться с ним в Москву. Юноша охотно согласился. «Один достойный муж открыл мне глаза, и я сознал своё несчастное положение», – признавался впоследствии Н.М. Карамзин в письме швейцарскому философу и масону Лафатеру. И.П. Тургенев, в свою очередь писал Лафатеру: «Мне чрезвычайно лестно быть поводом ваших выгодных суждений о всей русской нации, нации которая достойна во многих отношениях привлечь внимание столь чтимого мужа, как вы. Русские и вправду начинают чувствовать то высокое призвание, для которого создан человек. Они близятся к великой цели – быть людьми».

В Москве И.П. Тургенев свёл Карамзина с Новиковым, который рад был приобрести «дарового работника и всем своим хотениям и повелениям безотговорочного исполнителя». Так началось это сотрудничество. Новиков был прирождённый организатор. «Грандиозные» замыслы непрерывно кипели в его голове. И он умел их претворять в жизнь. Он умел увлекать людей жарким красноречием. Но не только красноречие привлекало к нему людей, а необычность пути, который он открывал перед ними. Новиков – практик, хозяин и даже делец. Так, например, сын разбогатевшего и ставшего миллионером уральского ямщика Г.М. Походяшин, увлечённый речью Новикова, передал ему огромные суммы на помощь голодающим, а затем на типографские расходы и другие общественные начинания (всего около миллиона рублей). После ареста Новикова и конфискации его книг и типографского имущества, Походяшин умер в нищете. Но до последних минут он считал встречу с Новиковым самым большим счастьем в жизни и скончался, умилённо глядя на его портрет. A.М. Кутузов также отдал всё своё имущество Новикову на общее дело, а после ареста Новикова, он умер в Берлине в долговой тюрьме от голода…

На деньги «братских» (масонских) пожертвований был куплен в Кривоколенном переулке дом, где находилась типография и проживали многие «братья» (по другим данным, этот дом завещал «братству» скончавшийся И.Г. (И.Е.) Шварц, известный масон и близкий друг Новикова). В мансарде третьего этажа, разделённой перегородками на три светёлки, вместе с молодым литератором А.А. Петровым поселился Карамзин. Всё это свидетельствует о большом доверии матёрых масонов юному Карамзину. Ф.В. Ростопчин утверждал, что московские масоны очень ценили нового молодого брата. Петров был старше Карамзина, и его литературные вкусы сложились раньше. У него был талант критика, чему способствовал острый, насмешливый ум и развитое чувство иронии, которой явно не хватало «чувствительному» Карамзину. От Петрова осталось лишь несколько переводов и девять писем к Карамзину. После ранней смерти, его архив был сразу сожжён его братом – осторожным чиновником. В этом доме также жили С.И. Гамалея, A.М. Кутузов и полубезумный немецкий поэт, друг Шиллера и Гёте, Якоб Ленц. Карамзин был доволен своим новым положением и отношением к нему масонов. По свидетельству осведомлённого Д.П. Рунича, «он состоял с многими из них в весьма близких отношениях. Жизнь ему ничего не стоила. Все его надобности и желания предупреждались».

Вскоре, свидетельствовал масон И.И. Дмитриев, «это был уже не тот юноша, который читал всё без разбора, пленялся славою воина, мечтал быть завоевателем чернобровой, пылкой черкешенки, но благочестивый ученик мудрости, с пламенным рвением к усовершению в себе человека. Тот же весёлый нрав, та же любезность, но между тем главная мысль, первые желания его стремились к высокой цели». Карамзин всё больше и больше напитывался масонскими идеями: «Все народное ничто перед человеческим. Главное дело быть людьми, а не славянами. Что хорошо для людей, то не может быть дурно для русских; и что англичане или немцы изобрели для пользы, выгоды человека, то моё, ибо я человек!».

Ох, как эти строки напоминают нашу действительность…

В течение четырёх лет (1785-1789) Карамзин был членом «Дружеского учёного общества». И в мае 1789 г. перед самым своим отъездом за границу, Карамзин будто бы оставил ложу. Более того, он якобы «внезапно порывает с Новиковым и Гамалеей и уезжает, практически убегает в Западную Европу, навстречу революционной буре». Но могло ли такое быть на самом деле? Судьба Мотовилова говорит нам обратное, а ведь он лишь только отказался вступить в ложу… Невозможно поверить, чтобы Карамзин смог так легко нарушить присягу, в которой обязался «во всю жизнь сохранять верность». Ведь он должен был помнить слова мастера: «Надлежит вам ведать, что мы и все рассеянные по всей вселенной братия наши, став днесь искренними и верными вам друзьями, при малейшем вероломстве вашем, при нарушении от вас клятвы и союза, будем вам лютейшими врагами и гонителями… Ополчимся мы тогда жесточайшим противу вас мщением и исполним месть…»

А. Старчевский, упоминал об участии Гамалеи в выработке плана путешествия Карамзина, а Ф. Глинка даже ссылался на слова самого Карамзина, который сообщил ему, что он был направлен за границу на деньги масонов. «Общество, отправившее меня за границу, выдало путевые деньги из расчету на каждый день на завтрак, обед и ужин». Но на допросах его старшие «братья» сохранили тайну. Так князь Н.Н. Трубецкой заявил: «Что же принадлежит до Карамзина, то он от нас посылаем не был, а ездил ваяжиром на свои деньги». Вот только не объяснил, откуда у Карамзина вдруг появились деньги. Недаром архив Карамзина как раз в это время таинственно исчез. Такое с его бумагами происходило, по крайней мере, дважды (не считая пожара 1812 г.): после ареста Новикова и перед смертью. Уничтожал ли он сам свои бумаги или передал их на хранение «братьям»?.. Сам Карамзин объяснял наличие средств для путешествия продажей своему брату части имения, которая досталась ему по наследству от умершего отца. Но в 1795 г., когда состояние Плещеевых пошатнулось, Карамзин «снова» продал имение братьям. Вопрос: что же он продал в 1789? И продавал ли? Так на какие же деньги он отправился за границу?..

Да, тайнами окутана вся жизнь писателя. Редактор «Русского архива» П.И. Бартенев в 1911 году написал в своём журнале о собрании неопубликованных бумаг Карамзина, находившихся у его внуков Мещерских в имении Дугине Сычевского уезда Смоленской губернии. Модзалевский описал альбом дочери Карамзина Екатерины Николаевны Мещерской. Альбом был утрачен во время революции. Интересно, что огромный архив Мещерских, которые владели до самой революции смоленским имением Дугино, сохранился. В Центральном государственном архиве древних актов имеется более двух тысяч бумаг с личной перепиской и с бухгалтерскими счетами вплоть до революции. Но карамзинские бумаги отсутствуют. Всего два-три документа, имеющих косвенное отношение к писателю. Как такое может быть, чтобы бухгалтерские счета сохранились, а карамзинские бумаги пропали? Если они сгорели, то почему уцелели другие?.. Как человек, который так ценил древнюю и новую рукописную память, почему-то не оставил нам своей! Наверное, архив как-то мог помешать созданному образу Карамзина

Масоны готовили своего питомца для великих дел, он стал первым кандидатом на высшие орденские должности, должен был познать теоретический градус масонства, приобщиться к их конституциям, уставам и другим документам в тайных архивах ордена, совершить путешествие в Западную Европу для встреч с руководством международного масонства. Россия была тогда «провинцией» мирового масонского братства, и Карамзину надо было проехать по всем масонским центрам Германии, Англии, Франции и Швеции.

* * *

Итак, знаменитое путешествие Н.М. Карамзина, посланного «лучшими людьми» России – русскими масонами – к «лучшим людям Европы» – своим заграничным собратьям. В путешествие Н.М. Карамзин отправился 17 мая 1789 г. Так как целые периоды в жизни Карамзина остаются для нас совершенно тёмными, обратимся к его заграничному странствию. Основной источник – это «Письма русского путешественника». Перед нами предстаёт сентиментальный путешественник, который часто вспоминает в трогательных выражениях своих московских друзей и при каждом удобном случае пишет им письма. Но реальный путешественник, Н.М. Карамзин, писал им редко и не такие большие письма, на которые так был щедр литературный герой, а сухие записки. 20 сентября, т.е. прошло более четырёх месяцев после отъезда, ближайший друг его А.А. Петров писал Карамзину, что получил от него письмо из Дрездена. Письмо это было очень кратким. Другой ближайший друг, поэт И.И. Дмитриев, получил за всё время одно письмо из Лондона, написанное за несколько дней перед отъездом на родину.

Всё описание путешествия уместилось здесь в несколько строк: «Я пишу к вам на скорую руку, только для того, чтобы подать вам о себе весть, будучи уверен, что вы, друзья мои, берёте участие в моей судьбе. Я проехал через Германию; побродил и пожил в Швейцарии, видел знатную часть Франции, видел Париж, видел вольных (выделено курсивом Карамзиным) французов, и, наконец, приехал в Лондон. Скоро буду думать о возвращении в Россию».

Плещеевы были близки Карамзину, но и они жалуются на редкость и краткость писем Карамзина. 7 июля 1790 года Настасья Ивановна Плещеева писала Карамзину (письмо было отправлено в Берлин через их общего друга А.М. Кутузова – Плещеевы даже не знали, где находится Карамзин): «…я уверена и уверена совершенно, что проклятые чужие краи сделали с тебя совсем другого: не только дружба наша тебе в тягость, но и письма кидаешь, не читав! Я в том столько уверена, потому что с тех пор, как ты в чужих краях, я не имела удовольствия получить ни единого ответа ни на какое мое письмо; то я самого тебя делаю судьею, что я должна из оного заключить: или ты писем не читаешь, или так уже презираешь их, что не видишь в них ничего, достойного ответа».

Как видим, Карамзин и его литературный герой начали отличаться с самого начала.

Нам навязывается образ беспечного молодого человека, который ослеплён калейдоскопом событий, встреч и достопримечательностей, со всех сторон бросающихся ему в глаза. И от этого он увлечён то одной, то другой мыслью, и каждое новое впечатление бесследно вытесняет предшествующее, он легко переходит от энтузиазма к унынию. Мы видим поверхностный взгляд героя на вещи и события, это чувствительный щеголь, а не глубокомысленный человек. Его речь перемешана иностранными словами, он обращает внимание на пустяки и уклоняется от важных размышлений. Мы нигде не видим его работающим – он порхает по дорогам Европы, гостиным и учёным кабинетам. Именно таким хотел предстать перед своими современниками Карамзин. Это раздвоение было установлено ещё более ста лет тому назад В.В. Сиповским. Один из путешественников – беззаботный юноша, чувствительный и добрый, отправляющийся путешествовать без какой-либо ясно обдуманной цели. Настроение другого – более серьёзное и более сложное. Его решение отправиться в «вояж» ускорено какими-то неизвестными нам, но весьма неприятными обстоятельствами. Об этом писала его «нежный друг» Настасья Плещеева в Берлин Алексею Михайловичу Кутузову:

«Не все… вы знаете причины, которые побудили его ехать. Поверите ль, что я из первых, плакав пред ним, просила его ехать; друг ваш Алексей Александрович (Плещеев) – второй; знать сие было нужно и надобно. Я, которая была вечно против оного вояжа, и дорого мне стоила оная разлука. Да, таковы были обстоятельства друга нашего, что сие непременно было должно сделать. После этого скажите, возможно ли мне было и будет любить злодея, который всему почти сему главная причина? Каково расставаться с сыном и другом и тогда, когда я не думала уже увидаться в здешнем мире. У меня тогда так сильно шла горлом кровь, что я почитала себя очень близкой к чахотке. После этого скажите, что он из упрямства поехал». И приписала: «А того, кто причиной сего вояжу, вообразить без ужаса не могу, сколько я зла ему желаю! О, Тартюф!».

С.Р. Воронцов Прямо драматические и трагические сцены, какие-то. Неизвестно кого Плещеева называла «злодеем» и «Тартюфом», но связь этих событий с гонениями, обрушившимися в это время на московский круг единомышленников Н.И. Новикова, к которому принадлежал и Карамзин, налицо. Как бы то ни было, но, выехав за границу, Николай Михайлович лично встретился там почти со всеми наиболее известными европейскими масонами: Гердером, Виландом, Лафатером, Гёте, Л.К. Сен-Мартеном. В Лондоне с рекомендательными письмами Карамзин был принят влиятельным масоном – русским послом в Великобритании С.Р. Воронцовым

В Швейцарии Карамзин познакомился с тремя датчанами. В «Письмах» он описывает их очень дружественно. «Граф любит исполинския мысли!»; «Датчане Молтке, Багзен, Беккер и я были ныне поутру в Фернее, – осмотрели всё, поговорили о Вольтере». В этих скудных строках прослеживается некоторое единомыслие между спутниками. Они посещают Лафатера и Бонне, принимают участие в сватовстве Баггесена и в дорожных радостях и неприятностях молодых датчан. А дружба с Беккером продолжалась и в Париже! Баггесен позже в своём сочинении описал настроения, которые владели им в эту пору: «В Фридберге принесли весть о взятии Бастилии. Хорошо! Справедливо! Прекрасно! Чокнемся, почтальон! Долой все Бастилии! За здоровье разрушителей!»

Карамзин сообщает, что его датские друзья из Женевы «ездили на несколько дней в Париж» и что «Граф с восхищением говорит о своём путешествии, о Париже, о Лионе…» Сведения эти интересны: поездка из Женевы в Париж и обратно, видимо, была делом обычным и несложным. Это надо помнить, когда мы в недоумении останавливаемся перед некоторыми странностями периода, определённого в «Письмах», как женевский. Если верить «Письмам», Карамзин пробыл в Женеве пять (!) месяцев: первое литературное «письмо» из Женевы помечено 2 октября 1789 года, а покинул он её, как мы помним по тем же письмам, 4 марта (фактически ещё позже, в середине марта 1790 года). Согласно «Письмам», путешественник был в окрестностях Парижа 27 марта, а в Париж прибыл 2 апреля 1790. 4 июня того же года Карамзин написал Дмитриеву письмо из Лондона. Если считать, что путь из французской столицы в английскую занимал минимум около четырёх дней, то путешественник пробыл в Париже около двух месяцев. До Парижа, в тексте «Писем» мы видим точные даты, а далее числа становятся какими-то неопределёнными: нередко указан час, но пропущено число. Во многих «письмах» числа вообще отсутствуют – обозначается лишь место «написания»: «Париж, апреля…», «Париж, мая…», «Париж, мая… 1790».

В тексте «Писем» приложено много усилий для того, чтобы представить пребывание в Париже увеселительной прогулкой: «С приезду моего в Париж все вечера без исключения проводил я в спектаклях и потому около месяца не видал сумерек. Как они хороши весною, даже и в шумном, немиловидном Париже! Целый месяц быть всякий день в спектаклях!» Но Карамзин не был театралом. В театре он появлялся редко. Даже переехав в Петербург, где посещение театра входило в почти обязательный ритуал светского общения, Карамзин был редким гостем храма искусств. Тем более бросается в глаза его, в буквальном смысле слова, упоение парижскими театрами. Целый месяц каждый день быть на спектаклях! Неувязочка какая-то. Но при этом он почти ничего не говорит о революции: «Говорить ли о французской революции? Вы читаете газеты: следственно, происшествия вам известны».

Но что же происходило в Париже на самом деле? Со школы мы знаем, что народ восстал и сверг Короля Франции. Началом революции послужило взятие Бастилии. И цель штурма – освобождение сотен политических заключённых, которые там содержались. Но когда толпа достигла Бастилии, в так называемой «пыточной» тюрьме «деспотичного» Короля Людовика XIV, содержалось только семь узников: четверо фальшивомонетчиков, двое сумасшедших, и граф де Сад (вошедший в историю как маркиз де Сад), заключённый в тюрьму за «чудовищные преступления против человечности» по настоянию его семьи. «Сырые, мрачные подземные камеры пустовали».

Так для чего же нужен был весь этот спектакль? А нужен он был только для того, чтобы совершить захват необходимого для революции оружия! Уэбстер писала: «План нападения на Бастилию уже был составлен, оставалось только привести народ в движение». Нам преподносится, что революция была действием народных масс Франции, но «из 800 000 парижан всего лишь около 1000 принимало какое-либо участие в осаде Бастилии… «Да и те, кто был вовлечён в штурм тюрьмы, были наняты «революционными вожаками», так как, по мнению заговорщиков, на парижан нельзя было полагаться для осуществления революции. В своей книге «Французская революция» Уэбстер прокомментировала переписку Ригби: «Осада Бастилии вызвала столь мало смятения в Париже, что Ригби, понятия не имевший, что происходило что-то необычное, сразу после полудня направился в парк на прогулку». Свидетель революции лорд Актон утверждал: «Ужаснее всего во Французской революции не мятеж, а замысел. Сквозь дым и пламя мы различаем признаки рассчитывающей организации. Руководители остаются тщательно скрытыми и замаскированными; но нет никаких сомнений в их присутствии с самого начала».

Для создания «народного» недовольства создавались продовольственные проблемы, огромные долги, для покрытия которых правительство было вынуждено обложить народ налогом, огромная инфляция, разорявшая трудящихся, создавались ложные впечатления, что французский народ влачит полуголодное существование, и внушался миф о «жестоком» правление Короля Людовика XIV. И делалось это для того, чтобы создать впечатление об ответственности за это самого Короля, и вынудить народ присоединиться к уже нанятым людям так, чтобы создалось впечатление революции с действительно народной поддержкой.

До боли знакомая ситуация… Все революции проходят по одному плану… Налицо классический пример заговора.

Ральф Эпперсон: «Правда состоит в том, что до Революции Франция была наиболее процветающей из всех европейских государств. Франции принадлежала половина денег, находившихся в обращении во всей Европе; за период с 1720 по 1780 гг. объем внешней торговли увеличился в четыре раза. Половина богатства Франции находилась в руках среднего класса, а «крепостным» земли принадлежало больше, чем кому-либо другому. Король уничтожил использование принудительного труда на общественных работах во Франции и поставил вне закона применение пыток при дознании. Кроме того, король основывал больницы, учреждал школы, реформировал законы, строил каналы, осушал болота для увеличения количества пахотной земли, и построил многочисленные мосты, чтобы облегчить движение товаров внутри страны».

Французская революция была обманом. Но именно этот урок изучал, и этот опыт перенимал Карамзин. Другого объяснения просто не может быть. Это очевидно. Символично, что Карамзин скончался вследствие простуды, полученной на улицах и площадях столицы 14 декабря 1825 г. – в день декабристского бунта на Сенатской площади. Выезд Карамзина из Парижа и прибытие в Англию также были туманны. Последняя парижская запись помечена: «июня… 1790», первая лондонская – «июля… 1790» (путевые письма помечены только часами: ни дней, ни месяцев на них не обозначено). Карамзин хочет создать впечатление, что он выехал из Франции в конце июня и прибыл в Лондон в начале следующего месяца. Однако есть основания сомневаться в этом.

Дело в том, что имеется реальное письмо Карамзина к Дмитриеву, отправленное из Лондона 4 июня 1790 года. В этом письме Карамзин пишет: «Скоро буду думать о возвращении в Россию». По «Письмам русского путешественника» он покинул Лондон в сентябре. Но по бесспорным документам Карамзин вернулся в Петербург 15 (26) июля 1790 года. «Плавание продолжалось около двух недель», сообщает Погодин. Значит, писатель покинул Лондон около 10 июля. Из этого следует, что по сравнению с Парижем, пребывание в Лондоне было весьма кратким. Хотя в начале путешествия Англия была целью поездки Карамзина, и душа его стремилась в Лондон.

Прибыв из-за границы, Карамзин вёл себя вызывающе, его поведение называют экстравагантным. Особенно это бросалось в глаза тем, кто помнил, каким был Карамзин в масонско-новиковском кругу. Бантыш-Каменский так описывал облик Карамзина, вернувшегося из-за границы: «Возвратясь в Петербург осенью 1790 года в модном фраке, с шиньоном и гребнем на голове, с лентами на башмаках, Карамзин был введён И.И. Дмитриевым в дом славного Державина и умными, любопытными рассказами обратил на себя внимание. Державин одобрил его намерение издавать журнал и обещал сообщать ему свои сочинения. Посторонние лица, посещавшие Державина, гордясь витиеватым, напыщенным слогом своим, показывали молчанием и язвительною улыбкою пренебрежение к молодому франту, не ожидая от него ничего доброго».

Карамзин любыми способами хотел показать публике свое отречение от масонства и принятия, якобы, другого мировоззрения. И всё это было частью какой-то обдуманной программы… И эта программа начала внедряться. Началась «битва» за человеческие души… Философия отчаяния и фатализма пронизывает новые произведения Карамзина. Он пытается доказать читателю, что действительность бедна и только играя в своей душе мечтами можно улучшить своё существование. То есть ничего не делайте, не пытайтесь сделать мир лучше, а просто мечтайте до умопомрачения, ведь «вымышлять приятно». Всё пронизано интересом к таинственному и недоговорённому, к напряжённой внутренней жизни, к миру, где господствуют зло и страдания, и обречённость на страдания. Карамзин проповедуют христианское смирение перед этой роковой неизбежностью. Утешаясь в любви и дружбе, человек находит «приятность грусти». Карамзин воспевает меланхолию – «нежнейший перелив от скорби и тоски к утехам наслаждения». В противовес старой героической классике, где воспевались воинские подвиги, слава, Карамзин выдвигает приятность вольной страсти», «любовь к красавицам», не знающую никаких преград: «любовь сильнее всего, святее всего, несказаннее всего».

Даже в своей сказке «Илья Муромец» он описывает не подвиги богатыря, а любовный эпизод в сентиментальном вкусе, а в повести «Остров Борнгольм» поэтизируется «беззаконная» любовь брата к сестре. Карамзину меланхолику «сумерки милее ясных дней», его «пленяют закатные часы», «когда светило дня на небе угасает»; «приятнее всего» ему «не шумная весны любезная весёлость, не лета пышного роскошный блеск и зрелость, но осень бледная, когда, изнемогая и томною рукой венок свой обрывая, она кончины ждёт». Карамзин вносит в литературу запретные темы, такие как инцест или любовное самоубийство, с якобы автобиографической манерой повествования. Зерно разложения общества было посеяно… Писатель, создавший культ дружбы, был чрезвычайно скуп на душевные излияния, поэтому представлять себе Карамзина «сентименталистом жизни» – значит глубоко заблуждаться. Карамзин не вёл дневников. Письма его отмечены печатью сухости и сдержанности. Писательница Жермене де Сталь, изгнанная Наполеоном из Франции, посетила в 1812 году Россию и встречалась с Карамзиным. В своей записной книжке она оставила слова: «Сухой француз – вот и всё». Удивительно, что французская писательница упрекает русского писателя словом «француз», а всё потому, что она видела в северных народах носителей духа романтизма. Поэтому не могла простить сухости хорошего тона, сдержанной речи, всего, что отдавало слишком известным ей миром парижского салона. Москвич показался ей французом, а чувствительный писатель – сухим.

Итак, первая часть плана была исполнена, зерно дало корни, надо было идти дальше. Настало время переписывать историю, так как общество было подготовлено, проглотив наживку под названием «меланхолия» и «сентиментальность». Что означает отрешённость, равнодушие и бездействие… рабскую покорность.

* * *

Каждый народ должен знать свою историю. Но нужно сначала разобраться, кто и как эту историю создаёт. В 1803 году император Александр I назначил Карамзина придворным историографом с жалованием две тысячи рублей в год. 6 июня Карамзин пишет своему брату Василию Михайловичу: «Хотелось бы мне приняться за труд важнейший, за русскую историю, чтобы оставить по себе отечеству недурный монумент». Карамзин заботился только о прославлении своего имени. В предисловии к «Истории» Карамзин пишет: «И вымыслы нравятся. Но для полного удовольствия должно обманывать себя и думать, что они истина» – фраза, которая всё объясняет. Восстановить родословную своей Родины, восстановить картину давно минувших событий – важнейшая задача историка и гражданина. Но Карамзин не изучал того, что находил в источниках, а искал в источниках, то, о чём ему хотелось рассказать, а если и этого не находил, то просто «дорисовывал» необходимое… «История государства Российского» – не научное, а политическое произведение.

Михаил Ефимов в своей работе «Карамзинская нелепа» пишет: «Начнём с того, где возник замысел написания «Истории». В начале великой по своим злодеяниям французской революции 1789-92 гг. Карамзин оказывается в Западной Европе… «Если провидение пощадит меня, если не случится того, что ужаснее смерти, т.е. ареста, займусь историей». «Источниковедческая база новых томов расширялась также и благодаря появлению мемуарных свидетельств вроде записок Андрея Курбского (перебежчика и изменника – первого русского диссидента), и Палицина и свидетельств осведомлённых иностранцев. Последние несли важную, часто уникальную, неповторимую информацию, но отличались односторонностью, субъективизмом, а иногда и явной тенденциозностью, принимавшей подчас форму русофобии. К сожалению, гипноз имени Карамзина на русских профессиональных историков не рассеялся и по сей день…»

Итак, Русская история пишется на материалах, которые пропитаны неприязнью и ненавистью ко всему русскому. Карамзин никогда не относился к русской старине и святыне уважительно: «Иногда думаю, где быть у нас гульбищу, достойному столицы, и не нахожу ничего лучшего берега Москвы-реки между каменным и деревянным мостами, если бы можно было там ломать кремлевскую стену… Кремлевская стена нимало не весела для глаз». Его собрат по новиковской ложе архитектор В.И. Баженов начал делать практические шаги к осуществлению этого варварского плана: кремлёвская стена и башни вдоль Москвы-реки были разобраны, и только указ Екатерины II об устранении Баженова от дел и о восстановлении архитектурного ансамбля помешал им достигнуть желаемого.

8 июня 1818 г. Арцыбашев в письме к Д.И. Языкову выражает своё впечатление от знакомства с книгой Карамзина: «Третьего дня получил я «Историю» Карамзина, разрезал листы её с жадностью и принялся читать со вниманием. Что ж представилось глазам моим? Ей-ей, не верю ещё до сих пор сам себе – безобразное смешение посторонщины, недоказательности, безразборности, болтливости и преглупейшей догадочности!.. Тщетно целый век учёные старались очистить историю русскую от нелепостей! Является дурачина и вводит их ещё в большем свете… Вот тебе историограф и давно ожиданная история! Читай, народ русский, и утешайся!.. Что подумают о нас народы просвещённые, когда с критикой прочтут её? По милости старой ключницы, которая, сидя на печи, давила тараканов и всенародно рассказывала глупые сказки, сочтут и нас сказочниками. У меня сердце кровью обливается, когда я об этом подумаю».

Арцыбышев излагал свои «Замечания» просто и конкретно: он указывал том и страницу «Истории», приводил цитату из основного карамзинского текста, сопоставлял её с текстом карамзинских «Примечаний», цитировал опубликованные в тот момент источники и делал выводы: здесь Карамзин фантазирует, здесь искажает текст, здесь умалчивает, здесь говорит как о точно установленном то, что можно лишь предполагать, здесь такие-то данные можно истолковать по-иному. Н.С. Арцыбашев пишет, что у Карамзина «поставлены годовые числа иногда на удачу». Николай Сергеевич отмечает и исправляет массу ошибок у историографа: «довольно красиво, да только несправедливо», «нам осталось дивиться г. историографу, что он не упустил и здесь прибавить от себя», «так великолепно испортил г. историограф слова харатейных списков». «Не надо фантазировать!» – такова его претензия к Карамзину.

В.П. Козлов, пишет: «Для характеристики текстологических приёмов Карамзина в “Примечаниях” представляет интерес и пропуски в опубликованных текстах. К ним он прибегал часто и широко, обозначая их, как правило, отточиями, а подчас и не отмечая свои конъектуры… Иногда пропуски были связаны с теми частями источников, которые противоречили исторической концепции Карамзина… Допущенные сокращения вынуждали Карамзина проводить своего рода литературную обработку: ставить предлоги, местоимения, архаизировать или модернизировать тексты документов и даже вводить в них собственные дополнения (подчас без каких-либо оговорок). В результате в «Примечаниях» появлялся иногда совершенно новый, никогда не существовавший текст».

Так, по замечанию М.Т. Каченовского, описанные Н.М. Карамзиным похождения Марины Мнишек «могут быть чрезвычайно занимательны в романе, казаться сносными в биографии», но не годятся для Истории Государства Российского. Друзья Карамзина отреагировали немедленно: они объявили Каченовского «нравственным защитником» Царя Иоанна Грозного. Знакомая история…

Карамзин закрепил в сознании современников и даже некоторых историков клевету, пущенную ещё немецкими авантюристами Таубе и Крузе, о том, что одна из жён Царя Иоанна Васильевича – Марфа Васильевна Собакина, дочь коломенского сына боярского – была якобы дочерью простого новгородского купца. «…Кажется странным, – писал Ф.В. Булгарин, – что Маржерет, Петрей, Бер, Паерле, многие польские писатели и подлинные акты приводятся по произволу, в подкрепление мнений почтённого историографа, без всякого доказательства, почему в одном случае им должно верить, а в другом – не верить». «До появления в свет IX тома «Истории государства Российского» – говорит Устрялову нас признавали Иоанна государем великим: видели в нём завоевателя трёх царств и еще более мудрого, попечительного законодателя».

Карамзин же выставляет Иоанна деспотом и тираном: «Судили Иоанн и сын его таким образом: ежедневно представляли им от пятисот до тысячи новгородцев; били их, мучали, жгли каким-то составом огненным, привязывали головою или ногами к саням, влекли на берег Волхова, где сия река не мерзнет зимою, и бросали с моста в воду целыми семействами, жен с мужьями, матерей с грудными младенцами. Ратники московские ездили на лодках по Волхову с кольями, баграми и секирами: кто из вверженных в воду всплывал, того кололи, рассекали на части. Сии убийства продолжались пять недель и заключались грабежом общим». Одни казни, убийства, сожжение пленных, приказ уничтожить слона, отказавшегося опуститься на колени перед царём… «Описываю злодейства Ивашки» – так писал Карамзин в письмах к друзьям о своей работе. Именно эта личность являлась для него ключевой: «…Быть может, что цензоры не позволят мне, например, говорить свободно о жестокости Царя Ивана Васильевича. В таком случае, что будет история?» Ещё в 1811 году Карамзин писал Дмитриеву: «Работаю усердно и готовлюсь описывать времена Ивана Васильевича! Вот прямо исторический предмет! Доселе я только хитрил и мудрил, выпутываясь из трудностей…».

Сколько ненависти и презрения к русскому Царю. Карамзин сознательно искажает историю правления Иоанна IV, так как он истинный враг всего русского. Но особо «красочно» он описывает миф об убийстве Иваном IV своего сына. Опять же, не принимая во внимание летописи, которые, говоря только о факте смерти: «…Преставися Царевич Иван Иванович всеа Русии...» и ничего об убийстве. Во всех летописях только слова «преставися», «преставление»… И нигде ни единого слова об убийстве!

Француз Яков Маржерет, который около 20 лет служил в России, вернувшись во Францию, написал свои воспоминания: «некоторые считают, что царь убил своего сына. На самом деле, это не так. Сын умер во время поездки на богомолье от болезни».

Но Карамзин обращает внимание только на враждебные иностранные версии и версии представителей антимосковской группировки, у которых даже даты смерти не совпадают с настоящей датой. А в наше время появились неопровержимые доказательства, что и царевич и царь были отравлены. В начале 60-х годов были вскрыты гробницы царя Ивана, царевича Ивана и было обнаружено, что в их костях содержится большое число ртути и мышьяка, количество отравляющих веществ в 32 раза превосходит предельно допустимую норму. И это доказывает факт отравления. Некоторые, конечно, говорят (например, профессор медицины Маслов), что Иоанн болел сифилисом и лечился ртутью, но никаких следов болезни в костях не обнаружено. Более того, заведующая Кремлёвским музеем Панова приводит таблицу, из которой ясно, что и мать Иоанна, и его первая жена, большинство детей, включая царевича Ивана и царя Фёдора, второго сына царя, все они были отравлены, так как останки содержат огромное количество отравляющих веществ… Это так, для справки.

Историк Скрынников, посвятивший несколько десятилетий изучению эпохи Ивана IV, доказывает, что при царе в России осуществлялся «массовый террор», в ходе которого было уничтожено около 3-4 тыс. человек. А испанские короли Карл V и Филипп II, король Англии Генрих VIII и французский король Карл IX самым жестоким образом казнили сотни тысяч людей. С 1547 по 1584, в одних только Нидерландах, находившихся под властью Карла V и Филиппа II, «число жертв… доходило до 100 тыс.». Из них было «сожжено живьём 28 540 человек». В Англии Генриха VIII только за «бродяжничество» вдоль больших дорог «было повешено 72 тысячи бродяг и нищих». В Германии, при подавлении крестьянского восстания 1525 г., казнили более 100 000 человек. И всё же, как это ни странно, Иван «Грозный» предстаёт, как ни с кем не сравнимый, уникальный тиран и палач.

И ещё, в 1580 году царь провёл ещё одну акцию, положившую конец благополучию немецкой слободы. Померанский историк пастор Одерборн описывает это события в мрачных и кровавых тонах: царь, оба его сына, опричники, все в чёрных одеждах, в полночь ворвались в мирно спящую слободу, убивали невинных жителей, насиловали женщин, отрезали языки, вырывали ногти, протыкали людей добела раскалёнными копьями, жгли, топили и грабили.

Однако, историк Валишевский считает, что данные лютеранского пастора абсолютно недостоверны. Одерборн писал свой «труд» в Германии и очевидцем событий не был, но испытывал к Иоанну ярко выраженную неприязнь за то, что царь не захотел поддержать протестантов в их борьбе с католическим Римом. Совсем по-иному описывает это событие француз Жак Маржерет: «Ливонцы, которые были взяты в плен и выведены в Москву, исповедующие лютеранскую веру, получив два храма внутри города Москвы, отправляли там публично службу; но в конце концов, из-за их гордости и тщеславия сказанные храмы… были разрушены и все их дома были разорены. И, хотя зимой они были изгнаны нагими, в чём мать родила, они не могли винить в этом никого кроме себя, ибо… они вели себя столь высокомерно, их манеры были столь надменны, а их одежды – столь роскошны, что их всех можно было принять за принцев и принцесс… Основной барыш им давало право продавать водку, мёд и иные напитки, на чём они наживают не 10%, а сотню, что покажется невероятным, однако же это правда…»

Подобные же данные приводит и немецкий купец из города Любека, не просто очевидец, но и участник событий. Он сообщает, что хотя было приказано только конфисковать имущество, исполнители всё же применяли плеть, так что досталось и ему. Однако, как и Маржерет, купец не говорит ни об убийствах, ни об изнасилованиях, ни о пытках.

Но в чём же вина ливонцев, лишившихся в одночасье своих имений и барышей? Немец Генрих Штаден, не питавший любви к России, сообщает, что русским запрещено торговать водкой, и этот промысел считается у них большим позором, тогда как иностранцам царь позволяет держать во дворе своего дома кабак и торговать спиртным, так как «иноземные солдаты – поляки, немцы, литовцы… по природе своей любят пьянствовать». Эту фразу можно дополнить словами иезуита и члена папского посольства Паоло Компани: «Закон запрещает продавать водку публично в харчевнях, так как это способствовало бы распространению пьянства».

Таким образом, становится ясно, что ливонские переселенцы, получив право изготовлять и продавать водку своим соотечественникам, злоупотребили своими привилегиями и «стали развращать в своих кабаках русских». Михалон Литвин писал, что «в Московии нет нигде шинков, и если у какого-нибудь домохозяина найдут хоть каплю вина, то весь его дом разоряется, имение конфискуется, прислуга и соседи, живущие на той же улице, наказываются, а сам хозяин навсегда сажается в тюрьму… Так как московитяне воздерживаются от пьянства, то города их изобилуют прилежными в разных родах мастерами, которые, посылая нам деревянные чаши… седла, копья, украшения и различное оружие, грабят у нас золото».

Так вот в чём состояла вина Ивана IV. Так для кого писалась история Государства Российского? Тем более, что Пётр I у Карамзина чуть ли не святой, опять же, для кого? Для иноземцев – да. Но для Русской земли и Русского народа – отнюдь… При Петре уничтожали всё русское и насаждали чуждые ценности. Это был единственный период, когда население империи сократилось. Россию заставили пить и курить, сбривать бороды, надевать парики и неудобную немецкую одежду. Считают, что на строительстве Петербурга погибло около 200 000 человек. А что Пётр тоже сына убил – не в счёт? Почему такие привилегии? За что? Ответ понятный.

Вот что пишет Карамзин: «Монарх объявил войну нашим старинным обыкновениям, во-первых, для того, что они были грубы, недостойны своего века; во-вторых, и для того, что они препятствовали введению других, еще важнейших и полезнейших иностранных новостей. Надлежало, так сказать, свернуть голову закоренелому русскому упрямству, чтобы сделать нас гибкими, способными учиться и перенимать. Немцы, французы, англичане были впереди русских по крайней мере шестью веками; Пётр двинул нас своею мощною рукою, и мы в несколько лет почти догнали их. Мы не таковы, как брадатые предки наши: тем лучше! Грубость наружная и внутренняя, невежество, праздность, скука были их долею в самом высшем состоянии, – для нас открыты все пути к утончению разума и к благородным душевным удовольствиям. Все народное ничто перед человеческим. Главное дело быть людьми, а не славянами. Что хорошо для людей, то не может быть дурно для русских, и что англичане или немцы изобрели для пользы, выгоды человека, то моё, ибо я человек! Но сколько трудов стоило монарху победить наше упорство в невежестве! Следственно, русские не расположены, не готовы были просвещаться. Мы же благодарны иностранцам за просвещение, за множество умных идей и приятных чувств, которые были неизвестны предкам нашим до связи с другими европейскими землями. Осыпая гостей ласками, мы любим им доказывать, что ученики едва ли уступают учителям в искусстве жить и с людьми обходиться». Вот и весь сказ. Даже можно не и комментировать…»

И это было начало проекта по лишению нашего народа исторической памяти. Как же вороги хотят, чтобы мы, смотря на историю нашей Родины, на свои корни, стыдились их. Хотят, чтобы мы были уверены, что русские цари были похожи на грязных маньяков, которые устраивали публичные казни, а русский народ смотрел на это с умилением и с благоговением. Маразм… Каждый россиянин может спросить себя: а так ли это на самом деле? И попытаться разобраться. Сам, а не «кто-то»! За нас это уже делали, и не раз. Хватит, пора начинать думать и осознавать свои корни, а, осознав, идти вперёд с гордо поднятой головой!

Мы этого достойны! Достойны все народы, населяющие нашу Родину, потому что мы – одно целое для неё. Мы все её дети. И только все вместе мы сможем отстоять её и вернуть её Великое прошлое. Ведь, осознай мы своё единство, и любой враг будет ничтожен. Так давайте поймём это, наконец, и не посрамим память наших Великих предков!

Источник

Алексей Кунгуров

Если мы не будем знать нашего неискажённого прошлого, то не сможем узнать причины событий, происходящих с нами в настоящем. Этим вроде бы должны заниматься учёные – это те люди, которые должны честно и добросовестно заниматься наукой, тем, за что им платят зарплату. Однако, большая часть учёных зарплату получает, а делом своим честно и добросовестно заниматься не желает. Это утверждение уже имеет тысячи доказательств, некоторые из которых мы приведём в этой небольшой статье и в 3-й части Веб-Конференции «Искажение истории – способ управление сознанием», которая будет проводиться на «Ключах познания» 12 мая, в 17:00 по московскому времени.

Многие факты, считающиеся достоверными, потому что общеизвестны всем, при детальном анализе оказываются придуманными в угоду действующему «Историческому Мифу», созданному и веками навязываемому нам «правящим режимом». К сожалению, постепенно эти «факты» становятся частью нашего сознания и мировоззрения. Они сбивают нас с толку и не дают сложить правильную картину прошлого, одновременно формируя наши, не всегда верные, последующие действия и поступки. Конспективно приведём несколько примеров.

«Медный всадник» Все мы знаем (или слышали) о памятнике «Медный всадник», стоящем на Сенатской площади Санкт-Петербурга. Эта композиция является визитной карточкой Питера. Первое, что видится и запоминается, это вздыбленный конь, римский патриций (или его аналог – греческий басилей) и его длань, зачем-то распростёртая над миром. Официальная история (доминирующий исторический миф) рассказывает нам, что это памятник Петру I, и изготовлен по приказу императрицы Екатерины II архитектором Фальконе в 1778 году. Открытие его официально состоялось в 1782 году.

Транспортировка «Гром-камня» При более детальном изучении истории создания этого памятника, замечается много непонятного и даже удивительного! Так, для постамента привезли камень, массой, по разным источникам, от 1700 до 2500 тонн. Мало того, для его транспортировки, которая длилась меньше года, якобы построили целую деревню! Применялись домкраты грузоподъёмностью 100 тонн (СТО ТОНН!!!), описанные, но не сохранённые! Однако, даже сегодня у нас ещё НЕТ технологий и оборудования, позволяющих повторить эту операцию. Мало того, мы ещё даже не представляем, каким способом его возможно поднять, погрузить и переместить. А потом разгрузить, обработать и опять перевезти на место установки. А историки, не моргнув глазом, сообщают нам, что строители (крепостные крестьяне) справились с этой задачей с помощью простых рычагов.

Много вопросов возникает и при внимательном рассмотрении самого памятника. Непонятно почему автор увидел Петра I именно в римской (греческой) тоге с мечом и с лавровым венком на голове, но при этом исказил истинные размеры Петра. Ведь не является секретом, что на самом деле Пётр I был непропорционально сложен: он был высоким, но узкоплечим и имел небольшой размер одежды (наш 44-й). На нём кафтан висел, как на вешалке, а на памятнике отлит статный мужчина в сильном теле – прямо эталон для копирования. Если посмотреть на общий вид памятника, то быстро замечаешь, что всадник непропорционально велик для этого коня.

Кроме того, обращает на себя внимание отсутствие стремян и седла! Вместо седла под седалищем Петра I лежит какая-то шкура! Вот здесь и здесь тоже хорошо видно… А ведь без седла и стремян ездить на лошадке очень (очень!) неудобно! А в такой позе, в какой лошадь красуется на памятнике, всаднику без седла усидеть нет никакой возможности! Разве что – за уздечку держаться изо всех сил…

В своё время (очень давно) без сёдел и стремян ездили на лошадях скифы и сарматы. Последние жили на земле, звавшейся Таврида, поэтому их прозывали таврами. А тех, кто ездил на лошадях, звали «конными таврами», что много позднее превратилось в кентавров (подробнее об этом читайте во 2-м томе книги Н.В. Левашова «Зеркало моей души»). Так вот, тавры умели управлять лошадьми с помощью мысли, а обеими руками пользоваться в это время оружием. Позднее они же и придумали стремена и сёдла…

А написано это к тому, что конь под «Петром», похоже, был когда-то отлит для памятника тому герою, кто седлом ещё не пользовался!

Косвенным подтверждение этой мысли может служить факт наличия ещё нескольких похожих памятников, созданных в разных странах в разные эпохи. Со слов японских моряков (Википедия), потерпевших кораблекрушение и благодаря этому посетивших Россию, их местный художник изобразил такую картину. Мы видим всадника, который раздавил змею и перстом своим куда-то указывает. Здесь похожи и замысел, и исполнение, и сюжет памятника. Эту картину можно было списать на фантазию японского художника или принятые культурные и исторические традиции, если бы не наличие раздавленной змеи и в Петербурге. Взгляните на этот ракурс памятника. И на этот… Мы видим почти такой же хвост змеи или дракона! Выходит, японский художник не фантазировал! Тогда перед нами памятник не Петру I, а Георгию Победоносцу, Вещему Олегу или ещё какому-нибудь неизвестному нам герою. Только тот, старый памятник превратили в этот новый – памятник одному из самых больших врагов русского народа…

Абсолютно похожий по исполнению другой памятник Фальконе. Если в руку вмонтировать копьё и в нужное место добавить змею, получится готовый Победоносец. Как в этом случае и в этом… Как говорится, нет ничего нового под Солнцем.

Очень похоже на то, что фамилией Фальконе просто прикрыли нечто, что хотели уничтожить, исказить или утаить от нас с вами. Точно так же, как проектирование и строительство Зимнего Дворца историки приписывают итальянцу Растрелли. В статье «Город, который не могли построить» мы уже показывали, что никакие итальянцы и французы с немцами в принципе не могли не только построить, но даже спроектировать этот дворец…

Приведённый краткий анализ наталкивает на мысль о том, что памятник «Медный всадник» подвергался переделке, что изначально он был поставлен совсем другому герою – настоящему. Ведь, если внимательно рассмотреть рукава рубахи и край накидки, то можно увидеть вышитый свастичный узор, который носили только славянские воины. Мы знаем, что Пётр I ненавидел всё русское. Сразу возникают и некоторые вопросы: переделке подвергся только этот памятник или и другие тоже? А может и весь город Санкт-Петербург? Если да, то кем, когда и почему? Ответы не некоторые из этих вопросов мы дадим на будущей Конференции, а сейчас конспективно изложим несколько мыслей по этой теме…

Аксонометрические планы Петербурга В Интернете есть аксонометрические планы Петербурга (с официальных документов). К картам 1750-1775 годов есть интересные виды (1, 2, 3, 4, 5). Если абстрагироваться от того, что это карты середины 18 века, то перед нами явные руины города после бомбёжки в результате военных действий, которых в то время не было, согласно официальной истории.

Ну, историкам верить – себя не уважать! Алексей Артемьев в статье «Я видел сон… Не всё в нём было сном» убедительно показал нам, что в 1816 году была самая настоящая ядерная зима! Так что соответствующие боеприпасы и средства их доставки тогда уже были…

Мало того, чтобы составить карту с такими характеристиками (сейчас это называется аксонометрическая проекция или проще – 3D), нужны не просто землемеры, а совершенно другие технологии, в том числе воздушная фотосъёмка и средства черчения (кульманы, как минимум). А это уже признаки технологически развитой цивилизации с высокой инженерной культурой (об этом же свидетельствуют и выводы 1-й Конференции).

При этом, нужно отметить, прошло всего 50 лет от основания города Петербурга (согласно официальной истории), а он уже имеет на видах проекции современную организацию улиц, и весь сделан из камня (местами, правда, успел превратиться в руины), что не может не вызвать вопросы: Петр I основал город или восстанавливал? Кто и когда на самом деле изготовил памятник? И если город просто восстановили, то памятник решили переделать и придать ему новый смысл. КАК? – спросим мы, – ведь таких технологий не существует (не существовало в те годы). Оказывается, в те времена русские могли всё.

Скульптура мальчика из латуни Я был недавно в городе Нижнем Тагиле, и в местном краеведческом музее увидел и сфотографировал материальные подтверждения моих слов о том, что «русские могли всё». Мне указали на небольшую скульптуру мальчика из латуни с ногами и руками, прикрученными болтами (собранный на шлицы). Шов можно увидеть, только если точно знать о его наличии и внимательно разглядывать его специально.

Сноп пшеницы, сделанный из бронзы Кроме этого памятника рядом стоял сноп пшеницы, сделанный из бронзы, который собран так же. В колосках просверлены отверстия и нарезана резьба, и всё это в 1820 году! К сожалению, фотографии самих отверстий с резьбой у меня не получились. То, что резьбовые соединения использовались при создании произведений искусства, свидетельствует о том, что эти технологии уже были хорошо освоены и известны никак не менее 50 лет.

Многие знатоки старины скажут: «Как же так? Существует столько архивных «подлинных» документов, столько материалов…» Действительно, материалов существует множество, но при внимательном разбирательстве становится ясно, что они не являются подлинными. Так, например, согласно истории и многих «официальных» документов, четвёртый Исаакиевский Собор был построен и освящён в 1856 году и строился 40 лет под руководством архитектора Монферана.

Картина М. Воробьёва «Исаакиевский собор и памятник Петру», 1844 г. Но на замечательной картине художника Максима Никифоровича Воробьёва, изображающей памятник «Медный всадник», изображён непонятно когда и кем построенный Исаакиевский Собор, который посещают люди (то есть, он достроен, отделан и оформлен, открыт, и в нём происходят службы, а следов строительства и гор строительного мусора не видно, вокруг него выложена мостовая). Мало того, в правом нижнем углу картины видна группа людей из государств Ближнего Востока (возможно Персии), где для них сопровождающий делает пояснения. Это всё говорит о высоком культурном уровне Санкт-Петербурга.

Всё было бы хорошо, только эта картина была написана в 1844 году, т.е. за 12 лет до официального завершения строительства и освящения Собора. Значит, на основании этой картины и многих других картин русских художников, можно многие «официальные документы» признать фальшивыми и сделать правильный вывод о том, что Монферан не строил Исаакиевский собор, а, максимум, возможно, только ремонтировал. Так же возможен вариант, что он как раз выполнял заказ хозяев по написанию новой версии истории, создав новые альбомы со своими пояснениями (по специальности Монферан – рисовальщик, а не архитектор).

Такие «ошибки» историков (как и с картами Петербурга) происходят из-за того, что люди, составляющие (придумывающие) историю, преследуют цели и решают задачи, чётко поставленные перед ними деструктивными, правящими на планете силами, и всех остальных считают неспособными анализировать и сравнивать материалы из разных областей знаний.

Отчасти это так и есть. Большинство людей сегодня доведены до скотского состояния, и не хотят ничего знать, кроме поиска корма и удовлетворения простейших инстинктов. Однако, это не естественное состояние для нас! Мы были введены в него посредством многовекового использования хитрых технических средств, массовых убийств и других подлостей наших врагов. Об этом исчерпывающе пишет в своих книгах и статьях пока только академик Николай Левашов.

Неискажённые факты истории формируют неискажённое сознание человека, позволяют понять истинные причины того, что происходит с нами сегодня. Поэтому с историей нужно ещё разбираться и разбираться. И не только для того, чтобы вернуть истинный вид памятникам и строениям, но и для того, чтобы дать правильную оценку произошедшим событиям, быстро найти и обезвредить наших врагов, пробудить русов от навязанного ментального сна и начать возрождать нашу Родину – Святую Русь!..

Источник



 
•   Хронология
1. Во Вселенной – миллиарды цивилизаций
2. Мы все – пришельцы
3. Археологические свидетельства
4. Первая планетарная катастрофа
5. Новая спецоперация Тёмных
6. Атланты и Атлантида
7. Вторая планетарная катастрофа
8. Всё с начала…
9. Ведические символы
10. Тёмные продолжают наступление
11. Создание «избранного» народа
12. Подготовка к захвату господства над миром
13. Организация повсеместного геноцида Русов
14. Мария и Радомир
15. Вечные свидетели – «Римские» виллы
16. Белые Боги разных народов
17. Русская культура
18. Как было на самом деле
19. Белые люди разных народов



Страница 1 . 2 . 3 . 4 . 5 . 6 . 7 . 8 . 9 . 10 . 11 . 12 . 13 . 14